Ты звала, - не видя ее лица, он все же был уверен, что она улыбается. Подошел. Обогнул бильярдный стол. Запнулся. Глянул под ноги. Сверток. Его рубашка. Он разразился смехом. Негромкий, в вальсирующем безмолвии он оглушал. Воздух сквозил легкостью, в нем витал странный аромат. Еле ощутимый аромат любви.
- Тише. Блас придет.
Он замолк и посмотрел на нее. В его расширенных зрачках прыгал и скакал маленький озорной вопросик.
- Решила помочь. Много грязи у тебя скопилось.
- А почему не выбросила?
- Это ведь твоя грязь. Хотя, можешь вернуть…
- Нет. Пошли, - он подхватил ее на руки и спустил со стола. Затем поднял сверток и направился к выходу.
- Эй, ты куда? – понеслось вслед, а за голосом послышалось движение его хозяйки.
Пролетев метра три и ударившись о стенку бака, узел развязался, и содержимое с грохотом посыпалось на его дно.
С неба звезды подмигивали и заливисто смеялись, не обращая внимания на печальную улыбку няни-луны.
Когда они вернулись в игровую, играл уже другой вальс. Баловень-сквозняк разбросал по зеленому сукну забытые осколки памяти. Собрав листки в стопку, она протянула их ему.
- Зачем? Они тебе…
Треск рвущейся бумаги. Бумажный снегопад. Вальс бумажек. Прошлое осталось там, на бумаге, столь нещадно уничтоженной.
- Почему? Хотя нет, не говори, это уже не важно. Сеньорита, позвольте пригласить вас на вальс, - протянул он руку, галантно поклонившись.
Они кружились в вихре, не отрывая глаз друг от друга.
- Пабло?
- Я люблю тебя, Марисса…
- Я тоже тебя люблю.
Звуковые волны уносили от них слова, разбрасывая их по комнате, но они были и не нужны. Чувства оставались с ними. Они знали все, что хотят сказать друг другу, но в эту минуту нашли время для сказки. Для их сказки…
Завтра они будут жить как все. Через неделю они найдут повод для ссоры, еще через час повод, чтобы помириться. Через три года поженятся, еще через год у них появится первенец… Они найдут и повод быть счастливыми. Ведь это их жизнь. Такая как у всех. Непохожая ни на одну другую…
Они нашли свой путь…
Ищите и вы.