Ладно, возвращать себе Пабло. Я угадала?
Вместо ответа – лишь загадочная улыбка и чуть заметный кивок головы. Подруга хотела было еще что-то сказать, но спешно ретировалась, завидев на горизонте высокую фигуру еще одного блондина и бросив напоследок «Расскажешь потом со всеми подробностями», на что Мари лишь согласно кивнула и стала медленно потягивать сок, глядя прямо перед собой, ничего вокруг при этом не замечая. Тем временем кафе начало понемногу пустеть. Посетители расходились по комнатам. Усталые и измученные, они мечтали поскорей утопиться в мягких подушках и теплых одеялах и сходить в гости на чай к Его Высочеству Морфею Гипносовичу.
Стряхнув оцепенение, Мари бросила взгляд на столик, расположенный перед ней, и с удивлением заметила, что Пабло все еще ест, поглощая бог знает какую порцию. *Бедненький. Его, как гладиаторского льва, неделю не кормили. Такой голодный.*
У «голодного» же от отсутствия аппетита уже желудок скручивало, но он все равно заставлял себя жевать и глотать, лишь бы не терять подходящий предлог для пребывания в кафе. А в комнату он не спешил, пользуясь удобным случаем, чтобы полюбоваться на свою красавицу, пока та мирно сидела за стаканом сока, не обращая на него внимания. У него из головы не выходила ее улыбка, предназначавшаяся Лухан в качестве ответа. Такая загадочная, манящая… Она напоминала безмолвный зов русалки, выглянувшей из воды и коварно притягивающей наивных, доверчивых… Но о чем это я ?
Когда потягивать было уже нечего, Мари отставила стакан и пошла в игровую, разведать обстановку на наличие там лишних субъектов. Разочарованно вздохнув, Пабло толкнул ненавистную тарелку и вышел вслед за девушкой. Только он направился к себе.
В игровой было пусто – все разошлись по спальням. Марисса принесла спрятанные в прачечной вещи. Вставила и включила диск с вальсами, создав чуть заметный звуковой фон. Сама уселась на бильярдный стол, поставив рядом стопку писем, а сверток бросила куда-то на пол перед собой.
Глава 8, заключительная.
- А это что еще такое?! – воскликнул Пабло, откинув в сторону одеяло.
Потревоженные внезапным вторжением, клочки бумаги взметнулись вверх и теперь беззаботно кружили в воздухе, равнодушные ко взглядам разъяренного блондина. Через пару секунд раздался отчаянный вопль Гидо, который сообразил, чем были совсем недавно загадочные черточки на этих бумажках, и понял, кто виноват в этом безобразии. Заикаясь, он сообщил об этом другу. Вернулся Томас из душа и, узнав о произошедшем, разделил общую скорбь о потере телефонов крошек, запланированных на ближайшие свободные выходные.
В припадке бешенства Гидо уже рвался свершить над Спиритто праведное возмездие, но Пабло остановил его, сказав, что разберется. Сам.
Парень, угрюмый, поплелся в уже хорошо ему знакомую комнатку на женской половине. Он был не столько расстроен потерей телефонов, сколько разочарован действиями Мари. *Надо же, какой дурак! Поверил, что она изменила свое мнение, перестала задираться… А оказывается, всего лишь выжидала удобного момента, чтобы отмстить. Но за что?* Ломая голову над последним вопросом, Пабло постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел в комнату. И тут же на него уставилось три пары глаз, горящих возмущением. Первой опомнилась Фернанда, натянувшая до самого подбородка одеяло и уже было открывшая рот, чтобы пронзительно завопить, но сообразительная Лухан успела заткнуть ей рот подушкой, затем повернулась к гостю и велела валить куда подальше, так как Мариссы, как он уже успел убедиться, здесь нет. Где она – неизвестно. Когда придет – тоже.
Вылетев вон из комнаты от греха подальше, Пабло столкнулся с Мией. Та, на его вопрос, не видела ли она Мари, лишь недоуменно покачала головой и отправилась спать.
Кости ломило, мышцы болели, голова трещала, как сухой тополь под топором дровосека. В таком состоянии устраивать разборки со Спиритто – все равно, что идти на слона с сачком. Ухмыльнувшись про себя нелепому сравнению, парень, не солоно хлебавши, поплелся обратно к себе. Заметив, что Пабло влачится назад без головы Спиритто на золоченом блюде в качестве трофея, Гидо просто озверел, и Томасу пришлось спасать друга от мордобоя. *А жаль*, - подумал Рокко, уже потянувшийся со своего наблюдательного поста за камерой, чтобы запечатлеть грандиозную сцену гладиаторских боев.
Желая найти причину столь странного поведения Мари, Пабло решил осмотреть все внимательнее. Обыск кровати на наличие подозрительных объектов ничего не дал. Зато далее его ждал сюрприз. Открыв верхний ящик стола, откуда были ранее извлечены телефоны красоток, Паблито пожалел, что он не какая-нибудь кисейная барышня, и не может просто так хлопнуться в обморок. А соблазн был. Памятуя, что еще утром его содержимое составляли диски, фантики и еще множество жизненно важных предметов, бедолага с изумлением уставился на две конфетки, единственно выжившие после посещения этой… этой… в общем, непечатное словечко, я его пропущу.
Потянувшись к нижнему ящику, он затаил дыхание, уже не зная, чего ждать, опасаясь… И худшие подозрения оправдались! О, как он сейчас мечтал о розовом лаке и джинсовой юбочке со стразами! О возможности воскликнуть «Как трудно быть Паблой!» Письма пропали. В известном направлении. На их месте лежал конверт. «Para Pablo». Еле сдерживая дрожь в руках, Пабло взял его и сел на край кровати.